- Господа, начинаем с малой ставки в пять.

Монотонный голос крупье отдавался гулким эхом в большом пустом каменном зале, едва освещенном факелами. Толстый господин в темно-синем сюртуке раскурил сигару, рядом сидящий тинейджер воткнул наушники в уши, сделав побольше громкость. Пока это были все, кого мог увидеть крупье. Внезапно в его руках появилась нераскрытая колода карт. Он легким движением вскрыл пачку, и пары черных как смоль карт разлетелись по белоснежной ткани. Зашуршали одежды, чей-то грузный вздох и спустя минуту к крупье подъехали фишки достоинством в пять единиц.

- Итак, начнем. Флоп, господа.

На очерченные красными полосами прямоугольники легли первые три карты. Среди черноты карт выделись кроваво-красные червы и белые символы двух трефовых карт. За столом раздался женский грустный вздох, и в сторону крупье прилетела первая пара карт, пахнущая тонким женским ароматом. Факелы осветили ту часть стола, откуда пришли карты, захватив вспышкой и ту часть зала. От стола, спиной к игрокам, шла девушка в длинном фиолетовом платье. Она покорно и спокойно подошла к стоящей неподалеку табуретке и, встав на нее, просунула голову в свисающую с потолка петлю. В ее глазах была какая-то удручающая грусть. Но не более. Еще раз грустно вздохнув, она выбила из-под себя табурет. До оставшихся за столом в последний раз дошел аромат ее прекрасных духов, после чего сипящая девушка, петля и табурет пропали во мраке и беззвучии.

- Кхе-кхе, - чуть слышно кашлянул крупье. Оставшиеся игроки воспрянули и вернулись к ситуации за столом. С северной части стола, откуда сильно пахло порохом и вином, прилетели пара фишек на 10. Пыхтящий сигарой господин, чуть поколебавшись, ответил тем же. Тинейджер, как будто бы уйдя в другое, свое, измерение, подбросил также фишек. Еще две пары десяток прилетели с другой стороны. Видимо никто не хотел повышать, всем хватило дамы в платье.

- Риск есть риск, - процитировал крупье в пустоту и открыл четвертую, бубновую, карту. Внезапно со всех сторон почти одновременно полетели фишки. Легким взмахом руки крупье приземлил их на стол, дабы не запутаться, кто что поставил.

- Сэр, - обратился он к курящему сигару господину, - вы готовы повысить вашу ставку еще на 25?

Курящий молча кивнул и подкинул на белизну стола еще одну фишку на 25 единиц.

- Сэр, - также учтиво обратился крупье к молодому парню рядом, - вы готовы поставить еще 5?

Парень также молча, как будто сквозь рев громкой музыки он услышал крупье, кинул вперед фишку-пятерку.

- Сэр, - было начал крупье, обратившись в полумрак, откуда пахло порохом и вином. Но договорить он не успел, ибо, не дожидаясь конца просьбы, на стол прилетели пара пятерок.

- Спасибо, сэр, - с легкой тяжестью в голосе ответил на этот жест крупье, - итак, господа, ривер.

В красный контур легла черно-белая пиковая дама. Внезапно раздался хохот, после которого запах вина стал уж больно явным. Факелы осветили смеющегося. Это был гусар, лето 40, с густыми усами и почти что седой головой. Его командирские эполеты излучали величие, но прекрасный синий костюм украшали невнятные дыры, обрывки и пятна. Рядом с гусаром, на столе лежали тяжелый пистолет, бокал вина и белый платок с синей каймой. И, похоже, он пах духами той повесившейся дамы. Ну да это не важно. Гусар хохотал не замолкая, он лишь на секунду остановился, полностью осушив бокал красного вина, после чего схватился за пистолет, не прекращая басовито и громко хохотать.

- Вы видели?! Видели?! Да конечно вы все видели, черти проклятые! Дама! Оооо, эта прекрасная дама! Помните как у Пушкина? Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама!!! - гулко крикнул он в темную пустоту каменного потолка. Внезапно он остановился, замолчал. - Зато я с ума не сойду, друзья мои, буду в здравом уме и в какой там, к чертовой матери, памяти? Вот так и буду.

Он резко засунул пистолет и себе в рот и нажал на курок. Раздался и выстрел и гусар повалился из-за стола. Махнув рукой с пистолетом, он зацепил хрустальный бокал. Упав на пол под звон бьющегося бокала, гусар с простреленным ртом продолжил хохотать захлебываясь кровью. И вновь темнота погасших факелов поглотили застрелившегося гусара, блеск осколков и леденящий душу хохот.

- Все мы пришли оттуда от Него и вернемся к Нему туда, - вновь произнес крупье. Произведя легкий пасс рукой, к нему прилетели карты оставшихся игроков. Окинув все мгновенным взглядом, он сдвинул все фишки в темноту одного из игроков. Толстый господин, которому выигрыш не достался, грузно вздохнул, и, сделав последнюю затяжку, внезапно побледнел, потерял блеск факелов в глазах и перестал дышать. Позже врачи констатирую внезапную остановку сердца.

Парень, чьи карты были так близки к выигрышу, не издав не единого знака разочарования, перевязал свои длинные дреды в хвост, надел капюшон и очки, а затем, сделав музыку погромче, бросился бегом во внезапную прорезь окна в стене. Проломив стекло окна и чуть порезав пальцы, он выпал с высоты равной 30 этажам.

За столом остались крупье и победитель. Первый вытащил из кармана платок гусара и все таким же, как и раньше, легким движением махнул им над столом. Светящееся белое полотно с кровавыми силуэтами карт и фишек пропало, оставив только шаткий старый деревянный стол, типа такого, что стоят десятками лет в портовых трактирах и гниют. Затем крупье бросил взгляд в сторону победителя. Бледная женщина неопределенного возраста, с длинными седыми волосами, элегантно падающими из-под длинного капюшона, костлявой рукой забрала фишки, из которых сочилась кровь, где пятью или десятью каплями, а где и по пятьдесят капель. Спрятав фишки в складки своего длинного до пят, черного балахона, он выудила оттуда же длинный современный пистолет с глушителем. Крупье безоговорочно принял его из бледной руки с перстнем, на котором был выточен череп, после чего свинтил глушитель и, уже провожая уходящую в темноту победительницу, крикнул ей вдогонку:

- А славненько-то поиграли, ой славненько! - после чего прислонил пистолет к виску, зажмурил глаза и закусил губу. Ему хватило секунды, чтоб промешкать в раздумьях, как пистолет, не дожидаясь пальца, выстрелил, выстелив кровавый ковер на каменном полу.

Почти растворившаяся в свете угасающих факелов гостья вздрогнула, покачала головой и окончательно растворилась в темноте, оставив за собой только карты, стол, судьбы, блеск косы и запах могильной земли...

Comments